На прощание он ещё раз опалил меня сердитым взглядом аки дракон пламенем и размашисто зашагал прочь. Я окликнула, почему-то не хотелось последнее слово оставлять за ним. Он неохотно обернулся.
— Чего тебе?
— Ты говорил, моё сходство с отцом сразу бросается в глаза, но ни твоя сестра, ни Жаклин его не заметили.
— Нике было 4 года, когда… Она, естественно, не углублялась в подробности, а у Жаклин своя жизнь.
— Дело ни в этом, просто они живут настоящим, а ты безнадёжно застрял в прошлом и потому так отчаянно за меня цепляешься.
От горьких сожалений о том, что слово не воробей, меня спасло лишь появление раздражённой Светы, уставшей ждать пропавшего водителя.
Чёрный джип уехал, увозя троих пассажиров, а неприятный осадок остался. Умом я понимала, что к трагедии, случившейся в семье брата и сестры, никакого отношения не имею, и всё же внутри что-то неприятно сжималось от нелогичного, необоснованного и мерзкого чувства вины. Чтобы отвлечься, я вернулась к Инге. Мы позавтракали в её комнате и отправились к Дарине.
Оказавшись по ту сторону ворот, я признаться, испытала заметное облегчение. Свобода! Правда, и здесь условная. Выстроившиеся в аккуратные ряды великолепные новые коттеджи смотрелись более чем эффектно, но высоченные стены, за которыми они прятались, опять вызвали ассоциации с крепостью и тюрьмой.
На противоположной стороне улицы, между парой таких коттеджей расположился не уступающий им по объёму торговый комплекс. Среди многочисленных магазинов и салонов с яркими цветными вывесками скромный магазинчик Дарины «Чёрный кот» сразу бросался в глаза мрачным оформлением в готическом стиле. Мы переступили порог и оказались в небольшом помещении, где царил искусственно созданный с помощью тёмных занавесей полумрак. На многочисленных стеллажах и полочках горели свечи, выхватывая из него пучки сухих трав, хрустальные шары, клетки с живыми воронами и крысами, связки лисьих и кроличьих лапок, колоды карт и обереги, украшенные руническими знаками.
За прилавком, уставленным аналогичными товарами, сидела и разгадывала сканворд темноволосая девушка примерно моего возраста. Её чёрное платье и такого же цвета тени идеально вписывались в окружающую обстановку. Когда за нами захлопнулась входная дверь, прикреплённая к ней фигурка Бабы яги, восседающей на помеле, засветилась ядовито-зелёным светом и наполнила помещение демоническим хохотом.
Инга вздрогнула, хотя и бывала тут раньше, даже я была впечатлена и не удержалась от искреннего комментария:
— Как здесь здорово!
Девушка оторвалась от сканворда.
— Привет. Нравится?
— Очень! Только я бы вон на ту полку ещё пару черепов и заспиртованных органов добавила.
Она усмехнулась и сообщила:
— Черепа разобрали, а вот заспиртованные органы сейчас не в цене — всем свежие подавай. У меня есть сердце чёрного петуха, если нужно.
Инга шумно сглотнула и рухнула на стоящий возле прилавка стул.
— Нет, спасибо, мне, пожалуйста, шар из гагата среднего размера.
Отличное средство «выкатывать» сглаз. Яйцо с этой задачей тоже справляется, но от него потом нужно определённым образом избавиться, а гагат достаточно подержать в солёной воде.
Дарина понимающе кивнула и положила передо мной небольшой аккуратный чёрный шар.
— Вот, сибирский гагат — очень хорошее качество, 600 рублей, могу предложить и необработанные камни.
— Спасибо, такие у меня есть, а вот шар недавно треснул — отработал своё, — я расплатилась.
Дарина убрала деньги и посмотрела на меня с интересом.
— Ты не местная? Я тебя тут раньше не видела.
— Да, гощу у Инги, — я кивнула в сторону девочки Эмо.
Дарина, бесспорно её узнавшая, нахмурилась:
— В том проклятом доме? — уточнила она. — Тогда возьми что-нибудь из оберегов — пригодятся.
— Я не могу снова это слушать, — всхлипнула вдруг растроенная Инга. — Извини, Злата, можно я на улице подожду?
— Конечно, — так даже лучше.
Когда за Ингой захлопнулась дверь, я села на её место и укоризненно покачала головой.
— Ты её напугала.
— Я её предупредила, — возразила Дарина. — И ту наглую блондинку, и тебя вот предупреждаю, Злата, верно? А я — Дарина. Ты ведь из наших?
— Э… в смысле? Органами не торгую.
— У тебя есть дар, я чувствую. Что ты можешь?
— Только лечить. А ты?
Дарина достала из-под прилавка карты Таро и сунула мне под нос.
— Гадаю, вытащи любую карту.
— Извини, я это не люблю.
— Я не буду тебе гадать, просто хочу кое-что проверить.
Иногда проще согласиться, чем объяснять, почему отказываешься. Я вытащила устрашающего вида карту (в значениях не разбираюсь) и широкоскулое лицо Дарины осветила торжествующая улыбка:
— Ну вот, я же говорила — у тебя есть дар. Ты — видящая!
— Неужели? Тогда почему в том, как ты его называешь, проклятом доме я ничего странного не увидела?
Она аккуратно сложила карты и пожала плечами.
— И не увидишь, пока не придёт твоё время.
— Какое время?
— Марта — вестница близкой смерти. Её видят те, кто скоро трагически погибнет. — Голос Дарины звучал буднично, словно мы обсуждали просмотренный накануне мистический сериал.
— Почему трагически?
— Говорят, она в своё время сама не одну девушку погубила: заводила в лес, убивала, а трупы в болоте прятала. Поэтому и видят её те, кому суждено погибнуть от чужой руки.
Ничего себе сказочка на ночь! Неудивительно, что Ингу после неё трясёт.
— Откуда ты знаешь?