Охота на блондинок - Страница 24

Громов едва заметно нахмурился, но кивнул и вышел, не сказав ни слова. Мы остались одни.

— Это хорошо, что ты так реагируешь, — Алан нервно взъерошил волосы и подошёл ко мне, устремив взгляд на пейзаж за окном. — Я думал ты помешалась на идее искупления грехов отца через помощь ближнему и, не глядя, бросаешься в любую авантюру.

— В эту не брошусь, даже не уговаривай! — сухо заверила я, чувствуя как где-то внутри, словно вода в котле, закипает обида.

Вообще-то я не особо эмоциональна. Когда постоянно пропускаешь через себя чьи-то радости и горести, собственные переживания становятся второстепенными и незначительными. А если учесть, сколько энергии я трачу каждый день, решая чужие проблемы, на них просто не остаётся никаких сил. Меня вполне устраивал такой расклад, но вот сейчас горечь разочарования, как обычно, заглушить не удалось. У Войнича, конечно, нет никаких причин относиться ко мне тепло или хотя бы непредвзято, и всё же удара в спину я от него не ожидала. Это, скорее, в стиле Громова. Но в том, что инициатором данной авантюры был именно чемпион, сомневаться не приходилось.

— Я не уговариваю, я прошу, — сказал он очень тихо, по-прежнему глядя в окно.

— Даже так? Мечтаешь восстановить справедливость: дочь маньяка, должна умереть от руки маньяка? — невинно уточнила я, точнее это ляпнула обида. Голос разума её пристыдил, но произведённый эффект мне понравился.

Войнич резко выдохнул, побледнел и повернулся ко мне, в его глазах плескалась… боль?

— Нет! У меня и в мыслях этого не было! Я желал тебе смерти ребёнком, когда ненавидел весь мир, когда мама… И когда увидел тебя впервые, так похожую на него… Сейчас — нет! Всё не так!

— Тогда зачем тебе охота на маньяка? Неужели из-за Светы? Помнится, твоя сестра уверяла, что она тебе не нравилась.

— Да, не нравилась. Она вела себя порой очень вульгарно и плохо влияла на Нику, — проворчал он как-то отстранённо. Понятно, не хочет отвечать на первый вопрос, а придётся.

— Ты так и не объяснил, почему для тебя это важно настолько, что ты готов обратиться ко мне не с угрозой, не с обвинением, а с просьбой?

Он глубоко вдохнул, словно пловец перед погружением и неохотно признался:

— Из-за сестры. Она после смерти Светы совсем обезумела. Пресса набросилась на новую сенсацию, повсюду только и трубят о потрошителе, убивающем блондинок. Вот Ника и возомнила себя Ненси Дрю: решила сама поймать маньяка. Она перекрасила волосы и таскается по ночным клубам, в общем, нарывается на неприятности по полной программе.

— И как же она собирается его ловить?

Он поморщился.

— Придумала какой-то глупый план. Надеется вычислить его на этапе знакомства, она же себя крутым психологом мнит. И влюблённого ботаника-однокурсника за собой таскает в качестве подстраховки. Что именно они собираются делать, не знаю — не слушал я этот бред, пытался объяснить, что маньяк не знакомится, а сразу за нож хватается — бесполезно! Даже запирал её в своей квартире.

— Запирал? Взрослую двадцатилетнюю девушку?! Хм, это как бы незаконно. — Хотя чему я, собственно, удивляюсь — поступок в его стиле.

— И ты туда же! А что мне оставалось — я не могу постоянно быть рядом с ней!

— Дай угадаю: попытка не удалась. Ника сбежала?

Он помрачнел.

— Ника вызвала полицию. Взбунтовалась. Потребовала перестать вмешиваться в её жизнь. Никогда её такой раньше не видел! Хотел к отцу в Питер отправить — не получилось, пришлось кредитку заблокировать, чтобы не на что было по клубам ходить. Но это тоже не выход. Больше всего на свете я боюсь однажды найти её такой… — Алан рассеянно махнул рукой в сторону лежащих на столе снимков. — Такой как… я этого просто…

Он замолчал, невидящий взгляд снова упёрся в колышущиеся за окном ветки одинокой берёзы. И хорошо, что замолчал, я знала, о чём он сейчас думал и о ком вспоминал. Вдаваться в подробности совсем не хотелось.

— Ладно, этот аргумент я могу принять, он достаточно веский.

Он посмотрел на меня с надеждой, от которой сжалось сердце.

— Значит, ты согласна?

— Этого я не говорила. Несмотря на глупое и необоснованное чувство, будто что-то должна твоей семье, умереть ради тебя и Ники я не готова.

— Ты не умрёшь! — сердито отчеканил он. — Я обо всём позабочусь. Чёрт! Я это гарантирую!

— Гарантируешь? — хмыкнула я. — Алан всемогущий. Ладно, у меня есть два условия.

— Конечно, говори.

— Ты от меня отстанешь. Совсем.

— Э… хорошо, — он колебался всего секунду, так и быть, поверю.

— И другие члены вашего бойцовского клуба тоже.

— Но как…

— А как ты все эти годы развлекал их историями о моих поисках? Придумай что-нибудь, например, дочь маньяка похитили инопланетяне или какой-нибудь кровавый Зорро вроде них уже успел меня расчленить. Только не забудь подтвердить документально. Чтобы ни у кого сомнений не возникло. Хочу жить нормально, не вздрагивая при каждом шорохе, и не опасаясь преследования неадекватных мстителей. Только ради этого я соглашусь рисковать!

Серые глаза задумчиво изучали моё лицо.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Это справедливо. Я найду способ. Когда ты, то есть мы сможем… э… начать?

Глава 14

Однокомнатная квартира, в которую меня тем же вечером привёз Алан, напоминала его собственную. Отличалась она лишь размером (у него были трёхкомнатные апартаменты) и наличием кокетливых, изящных аксессуаров интерьера, свойственных исключительно дамским будуарам. Сочетание светлой нежно-кремовой отделки стен и подобранного ей в тон ламината с изящной бело-золотистой мебелью вызывали ассоциации с кукольным домиком — всё какое-то искусственное, а главное принадлежит не кукле, а кукловоду.