Охота на блондинок - Страница 38

Войнич, оглядевшись и оценив количество прикованных к нам взглядов, снизошёл и выдавил вымученную улыбку, больше похожую на гримасу пациента стоматолога.

— Похоже, я переоценил свои возможности, — проворчал он. — Ты здесь что-нибудь чувствуешь?

— Немного. В основном раздражение, усталость, вожделение, гнев, неприязнь. Расслабься, последние три пункта адресованы лично мне.

— Вожделение? — он покосился в сторону моего безволосого воздыхателя. — Этот что ли?

— Не только. Физиология — наука об элементарном. Для того чтобы запустить базовые инстинкты большинству многого не нужно. Не все же такие привередливые, как ты.

Алану затронутая тема явно не нравилась.

— Это всё?

— Да, ничего похожего на вчерашние ощущения здесь нет.

— Значит, и этого человека тут тоже нет. Уходим.

— Не факт. Я считываю только сильные эмоции. Тот порыв был пиком, эмоциональным взрывом. Если сейчас убийца здесь, но спокоен или просто слегка взволнован — я ничего не почувствую.

Алан прикрыл глаза и устало потёр переносицу.

— Получается, если он всё время будет спокоен, мы так ничего и не узнаем? Но ведь есть более надёжный способ — ты же можешь просмотреть хоть всю жизнь человека и залезть к нему в голову!

— При непосредственном контакте мне нужно подержать человека за руку или любые другие части тела хотя бы пару минут, чтобы настроиться и считать нужную информацию. И как ты себе это представляешь в сложившейся ситуации? Я же не могу просто выдергивать у окружающих волосы или щупать всех подряд? — мой монолог сопровождался всё той же заигрывающей улыбкой, от которой у Войнича, судя по выражению лица, уже начались желудочные колики.

— Перестань так улыбаться! — велел он.

— Как так?

— Глупо!

— Не могу. Хоть кто-то из нас должен играть свою роль хорошо. А насчёт спокойствия, не уверена, что он сможет сдерживаться долго. Вчера случилось нечто, спровоцировавшее тот порыв. Как будто сработал спусковой механизм, удивительно, что никто не пострадал. Возможно, ему помешали.

— И…

— И сегодня он попытается наверстать упущенное. Если уже этого не сделал.

Алан посмотрел на часы:

— Вряд ли, все девушки убиты в ночное и вечернее время. Днём он, похоже, занят или просто осторожничает. «Мегаполис» открывается в семь. Сосредоточим всё внимание на нём. А пока прокатимся дальше по списку.

Глава 21

А дальше по списку была кафешка «На дорожку». Мы заняли один из свеженепротёртых столиков, Войнич с брезгливой гримасой (он в подобном заведении, вероятно, оказался впервые), я — с королевским достоинством и прежней улыбкой обольстительницы, от которой, честно говоря, уже сводило скулы.

— Хватит кривляться, — первым не выдержал Алан. — Можешь выйти из образа, разрешаю и даже настаиваю!

— Ага, а потом снова скажешь, что действую не в рамках договорённости, как утром?

— Ну ты сравнила! Не скажу. Я вообще рассчитываю не на твоё сомнительное актёрское мастерство, а на экстрасенсорные способности. Поработай лучше в этом направлении, чувствуешь что-нибудь?

О, да! Я почувствовала замешательство, плавно перешедшее в лёгкую панику, заметив того самого «Гулливера» с хвостиком, с которым пыталась флиртовать во время первого визита в это заведение. Он смотрел прямо на меня, плотоядно улыбался и целеустремлённо… двигался к нашему столику.

Двигался быстро, не как в прошлый раз, видимо, чтобы снова сбежать не успела. Что там сбежать, я не успела даже предупредить Алана, когда эта огромная глыба жира и мускулов нависла надо мной, закрыв обзор и освещение.

Войнича он проигнорировал и, глядя исключительно на меня, пробасил:

— Привет, детка! Я — Петя, а ты ничего, пойдём, прогуляемся.

Это был не вопрос и не предложение — меня поставили перед фактом, затем грубо схватили за руку и потянули за собой.

Войнич сориентировался быстро, метнулся к новоиспечённому ухажёру, отцепил его пальцы и, втиснувшись между нами, ледяным тоном предупредил:

— Убери лапы! Девушка пришла со мной, если ты не заметил!

Несмотря на высокий рост, «Гулливеру» мой защитник едва доставал до подбородка, а уж в плечах и в остальных пропорциях уступал почти в два раза. Это не утешало, а громадину с хвостиком ещё и позабавило. Он расплылся в широкой улыбке, обнажив неровные жёлтые зубы, и заявил:

— Сегодня с тобой, в прошлый раз — с рыжим, а сейчас со мной пойдёт. У нас тут принято делится, парниша, понял? Мы минут на десять уединимся наверху, больше я вряд ли продержусь, а потом забирай свою блондиночку и пользуйся дальше — от неё не убудет.

Он гаденько захихикал. От тяжёлой смеси запахов пота и перегара меня затошнило.

— А ничего что мы в разных весовых категориях, Казанова? — проворчала я, неловко опустившись на стул.

Алан быстро оглянулся на меня и подвинулся, полностью загораживая собой.

— Лучше со мной уединись, Петя! Может, выйдем, поговорим!

— О чём, мелкий? Не хорохорься, а то ведь личико под хохлому распишу! По-хорошему прошу — отойди в сторонку и поделись с ближним!

На «мелкого» Войнич обиделся и холодно отрезал:

— Я не из тех, кто делится! Что моё — то моё! Поэтому, либо проваливай, либо — пойдём, выйдем, верзила!

Странно, от «Гулливера» исходили волны гнева и возмущения, а вот Алан был практически спокоен. Я только потом поняла почему — он в своей стихии — чемпион по спортивной борьбе, чего же ему бояться? И как я об этом забыла!

— Зачем же далеко ходить? Я тебе здесь шею сверну, гадёныш! — прорычал Петя и ринулся на Войнича.